Не уверен, что ообще что-то получилось, так что просьба сказать хоть что-нибудь! Т_Т
Ах, да! ПРЕДУПРЕЖДАЮ: насилия и нетрадиционных половых актов как таковых нет, но подразумевается...
Читать?Очередной вечер, очередной дом… Все одинаково, все похоже. Богатство и разврат. Единственное, что могло, порадовать Кристиана в подобных поездках – коллекционное вино, специально для него доставаемое хозяином дома. Пожалуй, всем было известно об этой небольшой слабости юного наследника. И, естественно, каждый, так или иначе, старался добиться расположения будущего обладателя сотен миллионов.
- Dimitri, je vais aller d'une heure. Être ici en ce moment ... /Димитрий, я уйду в час. Будь здесь к этому времени…/ - личный шофер кивнул и уехал. Ле Бретон никогда не водил машину сам, хоть и имел права. Тем более что сейчас он собирался выпить.
Несколько шагов по лестнице и дверь открывается, являя скучающему взгляду синих глаз одну из тех рыхлых тушек, которым приходилось улыбаться практически каждый вечер. Как бы сам Кристиан не любил все эти сборища, но долг семьи – это теперь и его долг.
- Bonsoir! Je suis content que tu viens encore! / Добрый вечер! Рад, что вы все-таки приехали!/ - коверкая слова выговорило нечто, напоминающее молодому человеку стоящую на ножках свинью. Хотя, конечно, его взгляд был чересчур критичен и требователен, он и сам об этом прекрасно знал.
- Bonjour, monsieur... Merci pour l'invitation... / Добрый, месье... Благодарю за приглашение.../ - почему все упорно считали, что ему будет приятно услышать родную речь в чужой стране, Ле Бретон не понимал, но растягивал губы в фирменной ледяной улыбке и тряс упаковку сосисок, упорно выдаваемую большинством хозяев за руку, каждый раз опасаясь, что услышит хруст своих тонких пальцев...
… Этот вечер тянулся как и все остальные. Гости и хозяин пили без меры, разговоры становились все громче, а шутки – пошлее. Кристиан честно пытался сделать заинтересованный вид и поддерживать беседу. Хотя, конечно, бокал красного вина с отличнейшим букетом ароматов в руке весьма помогал отвлечься. Молодой наследник с нетерпеньем ждал, когда же все уже напьются и придут девочки… ну или мальчики – в последнее время это стало весьма популярно, и все разбредутся по комнатам. К сексу Ле Бретон относился спокойно и обычно уезжал, изредка оставаясь, если его кто-то заинтересовывал.
Когда в двери начали заходить девушки и парни, Кристиан облегченно вздохнул – можно было наконец-то уезжать. Ну и что, что еще слишком рано, Димитрий только рад будет поскорее освободиться. Молодой человек уже было собирался уходить, но замер, когда в комнату практически впихнули мальчишку.
- Enfant? Ce qui rend ce garçon? / Ребенок? Что здесь делает подросток? /- конечно, его никто не понял, но по плотоядным взглядам, бросаемым на мальчишку, было вполне ясно, что это уже не первое его появление и паренек был явно «любимцем» публики. Кристиана передернуло от отвращения, он, безусловно, позволял себе многое, но не до такой же степени.
- Кто это? – ближайший собеседник, напоминавший молодому человеку бобра, расплылся в мерзкой пошлой улыбке.
- О! Заинтересовались Асахи? Этот звереныш – питомец Сакаи-сана. Горячий мальчик! Царапается, кусается, ничего не говорит и скулит…– бобер подмигнул и расхохотался. Ле Бертон расплылся в холодной улыбке, скрывая в прищуренных глазах злость.
- Я, пожалуй, попробую его…
В полутемной комнате, куда привели его помимо кровати был стол и шкаф. Приоткрыв дверцу, Кристиан поморщился и закрыл его. Цепи, наручники и прочие подобные прелести его не интересовали. Мальчишка сидел на кровати, пристегнуты длинной цепью к одной из ножек, прижав колени к подбородку, и внимательно следил за каждым движением. Руки тоже были прочно закреплены наручниками. В голову невольно пришли ассоциации с волчонком. Ле Бретон присел перед пареньком и протянул ему ладонь.
- Асахи? Я – Кристиан… -в протянутую руку впиваются зубы. Первым желанием было вырваться, и Крис рефлекторно дернулся. Но одного взгляда в странные красноватые глаза оказалось достаточно, чтобы остаться на месте. Ле Бретон ласково улыбнулся и осторожно положил руку на голову мальчишке, пользуясь тем, что рот у него уже занят, а рыком его было сложно напугать. Волчонок дернулся, сильнее впиваясь в руку, и весь подобрался, словно собирался драться с молодым человеком. В ответ Кристиан лишь провел рукой по длинным темным прядям, с удивлением замечая в них тонкие белые полосы.
- Qu'ils faisaient avec toi, le petit... / Что же они делали с тобой, малыш... /- В глазах подростка была все та же смесь настороженности, страха и злости, но молодой человек заметил и немного растерянности на симпатичной мордашке. По руке медленно потекла кровь, пачкая рукава дорогой белоснежной рубашки, но Кристиан этого даже не заметил, продолжая аккуратно водить пальцами по длинным волосам. Успокоить этого ребенка, показать ему, что в мире есть что-то помимо цепей, похоти и боли – это казалось важным и нужным. Ле Бретон стал рассказывать волчонку сказки, услышанные в далеком-далеком детстве от старой горничной, которая убиралась в его комнате по утрам. Ну и что, что мальчишка, скорее всего, ни слова не понимал, главное голос и отношение – нужно было внушить ему , что будущий глава семьи не собирался причинять вред. Увлекшись воспоминаниями Кристиан, даже не сразу заметил, как острые зубки разжались и сменились осторожным прикосновением языка, зализывающим кровоточащую ранку. Тело отозвалось на это весьма однозначно. Все-таки звереныш был красивым, а его хрупкая фигурка вызывала желание.
- Спасибо, Асахи… - Ле Бретон улыбнулся, осторожно коснулся пальцами подбородка волчонка и, заглянув в глаза, осторожно поцеловал. – Ты хороший… Я заберу тебя отсюда… - до принятия наследства осталось четыре дня. Первым делом Кристиан решил выкупить Асахи у его владельца, пока мальчишку не сломали окончательно. А пока можно было немного поучить его нежности – до рассвета еще далеко…
… Через три дня во всех газетах и по всем каналам обсуждали трагическую гибель в автокатастрофе Кристиана Ле Бретона – наследника огромного состояния семьи Ле Бретонов, севшего за руль в нетрезвом виде. Теперь наследство разделилось между скорбящими родственниками. И почти никто не знал про бокал с остатками снотворного, лежащий грудой осколков где-то на свалке…
* В произведении использован вроде как французкий, но автор пользовался переводчиком, так что возможны ошибки...